имей смелость иметь своё мнение, имей мудрость скрывать его
09.08.2009 в 18:03
Пишет Kaina*:"Сквозь магический кристалл" глава 9
Взгляд Гарри метнулся к подоконнику. Как и следовало ожидать, подарка Снейпа там не оказалось.
Того, что произошло дальше, не ожидал никто, включая и самого Гарри. Он и представить себе не мог, что способен так переживать из-за съеденного яблока, тем более что вернуть его уже было невозможно. Но, охваченный гневом, юноша разошелся не на шутку.
- Зачем ты его взял? Кто тебе разрешил? – почти закричал Гарри.
Рон еще не понял, насколько серьезен его приятель, а потому попытался отшутиться:
- Записки «Руки прочь от моего яблока!» я там не видел, - он улыбнулся, подмигнул рассерженному Гарри и откусил от сочного плода. – И вообще, когда нам требовалось разрешение, чтобы что-то друг у друга съесть?
Рон хмыкнул, вновь с аппетитом вгрызаясь в белую мякоть. Губы Гарри едва заметно задрожали.
- Бывают исключительные случаи! – воскликнул он, бледнея на глазах изумленных друзей. – Мало ли, какие планы были у меня насчет этого яблока!
- Гарри, да ты что, серьезно? И какие же могут быть планы, кроме того, чтобы его съесть?
- Неважно. Были и все. Теперь-то уж какая разница!
Рон недоумевающе уставился на друга:
- Ну уж извини. Или какая мне там кара полагается? Только смертельный приговор не выноси, ладно? Я ведь и понятия не имел, что тебя так потянуло на яблочки.
- Ладно вам ссориться из-за какой-то ерунды, - вмешался сердобольный Невилл. – Рон, прекрати. А ты, Гарри, не расстраивайся. Можно после завтрака заскочить на кухню. Домовики тебя обожают и притащат столько яблок, сколько пожелаешь.
- Да ну вас, - отмахнулся Гарри. – Вы ничего не понимаете! Мне нужно было только одно…
- Стоп, ребята! – перебил его Рон. – Любопытно. Очень любопытно. За одну ночь мой друг стал жмотом. Что-то здесь не так.
- Ладно, - махнул рукой Гарри, – лопай и дальше. Только смотри не подавись!
- Я, кажется, понял! – Невилл улыбнулся приятелю и осторожно предположил: – Тебе кто-то подарил это яблоко, да?
- С ума сойти! – закатил глаза Симус Финниган. – У Поттера новое увлечение. Поздравляю, друг. Она из Гриффиндора?
Друзья отреагировали на эту новость довольно живо: Дин Томас пожал Гарри руку, а Невилл дружески хлопнул его по плечу. Только Рон не спешил присоединиться к поздравлениям. Суженные глаза и красные пятна, выступившие на щеках, свидетельствовали о том, что он сильно уязвлен и обижен. А в такие минуты Рон становился мстительным.
- А ты, Симус, точно знаешь, что это «она»? Учитывая последние события, я…
Друзья потупили глаза и молчали.
- Не надо, Рон, - попытался остановить приятеля Дин Томас, - ты же сам вчера громче всех кричал, что Паркинсон с Булдстроуд несут полную чушь.
- Ну сегодня я уже не так в этом уверен. Вы только посмотрите, сколько страсти из-за какого-то дурацкого яблока. Может, в словах этих сплетниц была доля истины, и теперь из-за слизеринского хорька наш герой на людей кидается?
- Слизеринский хорек? – морща лоб, переспросил Гарри. – Малфой-то здесь при чем?
- Ну не я же вчера рванул за ним в теплицу, - развел руками Рон. – С чего бы ты вдруг проявил подобную прыть, если бы…
- Если бы что? – повышая голос, уточнил Гарри. – Ну, продолжай.
- Хватит, Рон! – прикрикнул на одноклассника Невилл. – Эта Паркинсон столько баек нарассказывала за все годы, что хоть книгу издавай. Нам нужно просто предупредить Гарри о тех слухах, которые распространились, пока он спал в больничном крыле.
- Очередная порция сплетен? – хмыкнул Гарри. – Я к ним давно уже привык. Что же на этот раз? Давайте выкладывайте.
Друзья явно медлили. Они долго мялись, наконец, Симус решился.
- Такого ты о себе точно не слышал, - интригующе начал он. И оказался прав.
В конце рассказа Гарри было не до смеха. Он в растерянности смотрел на Невилла, пунцового, как маковый цвет, видел, как Симус пожимает плечами, и едва слышал осторожные комментарии Дина («это ерунда», «полный абсурд», «конечно, этому никто не верит»). А вот Рон упорно молчал. Он лишь внимательно разглядывал друга, которого бросало то в жар, то в холод от услышанного. Посмотрев приятелю в глаза, Гарри вздрогнул: на миг ему показалось, что тот получает удовольствие от происходящего спектакля. Это стало последней каплей.
- Все! – закричал Гарри, зажав уши руками. – Хватит! Я больше не хочу слушать весь этот бред!
- Бред? – оживился Рон. – Слава Мерлину. Так значит, мы все снова можем спать спокойно? Ну… ты понимаешь, о чем я… – он неприятно ухмыльнулся. Эхом по комнате прокатился смешок Симуса, всегда питавшего слабость к пошловатым шуткам.
Но Гарри было не до веселья. Гневно взглянув на друга, он поинтересовался:
- А сегодня ночью? Ты чувствовал себя неспокойно рядом со мной?
- Он шутит, Гарри, - уточнил взволнованный назревающей ссорой Невилл.
- Так это шутка, Рон? Тогда мне не нравится твое чувство юмора. Я и сам не знаю, зачем полез за Малфоем. Но уж точно не за тем, что вы там себе нафантазировали. И дело даже не в этом хорьке. Я бы вернулся в теплицу за любым из вас, а за тобой, Рон, в первую очередь.
- Забавно. Значит, ради меня ты готов на риск, но при этом скандалишь из-за какого-то паршивого яблока.
- Оно не паршивое, Рон! Ты просто ничего не знаешь.
- Это я уже понял. Друг, ты меня пугаешь. Ну-ка давай колись, кто та красотка, что презентовала тебе на свидании это яблоко. Мы из-за него едва не рассорились.
- Красотка? – Гарри разыграл изумление. – Тебя не поймешь, Рон. Минуту назад ты верил в бредовую идею моей тайной страсти к Малфою. А теперь тебе уже мерещатся какие-то красотки. Не было никакого свидания. Понял?
- А где же ты тогда шлялся ночью? – подозрительно прищурившись, осведомился Симус. – Я проснулся, а твоя кровать пуста. Куда же еще сбегают ночью старшекурсники, если не на свидание?
- Ага! – зло рассмеялся Гарри. – Конечно, я был на свидании. Где же еще? Даже на двух. Вот и яблоко на память принес. А ты, мой лучший друг, съел его и не подавился…
- Два? Сразу два свидания? – нетерпеливо перебил его Рон. – А ты, я вижу, зря времени в больничном крыле не терял. Тогда хоть намекни нам, кто они? Красотки?
- Даже не знаю, что сказать… это дело вкуса, - начал Гарри и, живо представив два своих «свидания», еле сдержался, чтобы не расхохотаться. – Оди… одна из них…
- Блондинка? – не выдержал Дин.
- Ну… в какой-то степени, - замялся Гарри, вспомнив свою ночную пирушку с Дамблдором. – Волосы длинные, серебристые…
- Ох! – застонали Дин и Симус – большие поклонники смазливых блондинок.
- А вторая? – поинтересовался Невилл.
- Вторая? – Гарри живо представил себе Снейпа, склонившегося над пергаментом. – Вторая – жгучая брюнетка.
- Брюнетка? – завистливо ахнул Рон. – Это от нее ты получил яблоко? Поэтому так и расстроился, да? Если б я только знал…
- Все, хватит говорить об этом, - не выдержал Гарри. – Никто мне ничего не дарил. Просто люблю я эти яблоки! Понимаете? Люблю. А поскольку лакомиться уже нечем, - Гарри взглянул на жалкий огрызок, зажатый в руке друга, - то давайте считать тему закрытой. Я в душ. Ты подождешь меня, Рон?
Гарри выскользнул из комнаты. Невилл, глядя ему вслед, покачал головой:
- Нет, он здорово расстроен. Угораздило же тебя, Рон. Не мог до завтрака потерпеть.
- Да кто ж знал-то, - развел руками тот. - Я даже и не предполагал, что он их так любит, эти яблоки. Ладно, поговорю с близнецами. Что-нибудь придумаем.
- Альбус, очнитесь! Вы слышите меня? Пожалуйста, не закрывайте глаза. Вы что-нибудь видите?
Сквозь густую пелену серого тумана Дамблдор старался рассмотреть человека, зовущего его по имени. Этот голос был вроде бы знаком старику, потерявшемуся в непроглядной дымке. Он собрал оставшиеся силы и…
Туман начал расступаться, словно испугавшись человека с крючковатым носом и черными, как уголь, глазами. Сознание директора постепенно прояснялось, память медленно возвращалась: он узнал Северуса Снейпа и вспомнил события вчерашней ночи.
- Альбус, вы можете себе представить, чем бы все закончилось, не появись я в вашем кабинете. А ведь это чистой воды случайность – мой визит запланирован не был.
- Нет, Северус, - поправил его старик, - я почти не верю в случайности. Очевидно, мое время еще не пришло, и ты был послан, чтобы в очередной раз отогнать от меня настырную смерть.
- На этот раз она приблизилась на опасное расстояние. Слишком опасное, - грустно констатировал Мастер Зелий.
- Не бери в голову, - пренебрежительно махнул рукой Дамблдор. – Смерть теперь стала моей второй тенью. Но раньше времени наша встреча не состоится. Спасибо, Северус. У тебя бесценный дар являться вовремя. Как ты чувствуешь беду – ума не приложу.
- Довольно комплиментов, Альбус. Вы знаете мое отношении к ним. Я не Флитвик и не Слагхорн. Вот с ними и упражняйтесь в этом искусстве. А мне лучше расскажите, что случилось до того, как вы погрузились в беспамятство.
- Ничего особенного, Северус. Просто я потерял бдительность. Знаю ведь норму – разбирать не более половины страницы. Но сегодня ночью решил увеличить нагрузку. Думал, удастся прочитать еще пару страниц. Не смотри на меня так осуждающе.
- Осуждающе? Вот уж нет. Скорее недоумевающе. Просто так вы этого не сделали бы. Обычно все ваши шаги продуманы, рассчитаны наперед. А здесь допущена такая непозволительная оплошность. Вот меня и интересует, что вызвало столь неожиданный всплеск работоспособности, едва не стоивший вам жизни?
- Про мою расчетливость ты действительно все знаешь. Но ведь и я отлично знаком с твоей проницательностью. А потому мне кажется, что причина моей «оплошности» тебе уже известна. Я вторую ночь не могу заснуть. Как только закрываю глаза, вижу Гарри. Как он извивался на кровати. И еще эти стоны. Северус, я совершенно не могу слышать стоны мальчика. Господи, он такой юный, у него…
- Еще скажите, что у него вся жизнь впереди! – грубо перебил директора Снейп. Увидев, что старик потупил взор и невольно съежился, зельевар продолжил: - Приблизительно такого объяснения я и ждал. Но могу вас успокоить: все с вашим Поттером нормально. Я вчера его осмотрел и отправил в башню.
- Замечательная новость, Северус, - заулыбался Дамблдор. – Никаких последствий ночного отравления не было?
- Никаких. Хотя нет, одно все-таки имелось. Ваш любимец здорово проголодался. Но все-таки я строго-настрого запретил ему что-либо есть до завтрака.
- Вот как? – озорно блеснул глазами директор. – И что же Гарри?
- Возможно, вы удивитесь, Альбус, но Поттер впервые послушался. Опустил глаза и безропотно поплелся в башню.
- Да, - вздохнул Дамблдор, еле сдерживая улыбку и вспоминая тишину ночной кухни и Гарри, жадно уписывающего картофельное пюре, - действительно послушный мальчик. А что тебя привело ко мне в столь ранний час?
- Вот она, - Снейп кивнул на лежащую книгу. – Не уверен, что сейчас подходящее время затевать серьезный разговор. Вы слишком слабы для этого.
- За меня не беспокойся. Твои зелья творят чудеса. Не знаю, что именно ты мне дал, но слабости я уже не чувствую. И зачем тебе понадобилось «Бессмертие»?
- Альбус, скажите, я часто обращался к вам с какой-либо просьбой?
- Крайне редко, Северус. Чрезвычайно редко.
- Сегодня будет один из таких исключительных случаев… - Снейп вскинул голову и, прищурившись, посмотрел на директора. – В тот день, когда погиб Блэк и стало известно, что за связь существует между Темным Лордом и Поттером, я настолько был ошеломлен услышанным, что повел себя странно. Надеюсь, вы понимаете, чем были вызваны мои упреки в ваш адрес. Выяснить, что все жертвы напрасны… Не знаю даже, как я тогда сдержался.
- Ну не очень-то ты и сдерживался, - отведя глаза от собеседника, поправил его Дамблдор. – Нет, конечно, крика в кабинете не было, но этот тон. До сих пор кровь в жилах стынет, когда вспомню твои глаза. Но я сделал все, что было в моих силах на тот момент - постарался объяснить свои поступки. Судя по тому, что мы вновь возвращаемся к этой теме, твоего прощения мне не получить?
Снейп презрительно хмыкнул и покачал головой.
- Полноте, Альбус! Так ли уж вам нужно мое прощение? Жили же вы без него столько времени.
Во взгляде Дамблдора читалась душевная боль.
- Я жил надеждой заслужить его в оставшееся мне время. Не смотри на меня так, Северус. Я думал… когда твой гнев сойдет и вернется способность рассуждать хладнокровно, ты поймешь, что у меня не было иного выхода, и простишь своего старого учителя и друга. Это все, что мне осталось желать. Я хочу от жизни всего два подарка…
- Два? – вскинул бровь Снеп.
- Именно. Мне, как воздух, необходимо два прощения – твое и Гарри.
Снейп какое-то время молчал, обдумывая ответ директора. Потом поднял глаза на Дамблдора и кивнул.
- Скажем так, Альбус, за Поттера решать не могу, но я готов.
Старик выглядел ошеломленным.
- Готов? Простить?! Северус, да ты…
- Не спешите, господин директор. Пожалуйста, не спешите. Все не так просто. Я склонен согласиться с известной мудростью: «Простить значит понять». Одна из целей моего сегодняшнего визита как раз в том и заключается. Я хочу понять.
- Разве тебе не хватило моих объяснений, Северус? Тогда давай вернемся к нашему прежнему разговору и…
- Нет, Альбус, - перебил Снейп, - мотивы ваши мне известны – вы объясняете очень доходчиво. Я хочу получить от вас иные доказательства, убедиться, что вы действительно сделали все, что было в ваших силах, и что вот эта книга – возможно, его единственная надежда на спасение.
- И что же еще ты хочешь узнать?
- Все. Я хочу быть в курсе всего, что вы делали и делаете для того, чтобы он выжил. Меня интересуют и предпринимаемые сейчас меры, и возникшие новые идеи.
На какое-то время Дамблдор словно погрузился в себя.
- Этого будет довольно? – наконец спросил он. – Всего-навсего необходимая информация, и я получу от своего Мастера Зелий долгожданное прощение?
- Да, Альбус, если я пойму, что вы действительно боролись за его жизнь, что сделали все возможное и невозможное. И еще…
- Очевидно, с этого самого «еще» и нужно было начинать, - улыбнулся директор. – Сдается мне, что ради него ты и пришел ко мне такую рань. Что ж, прости, я весь во внимании.
- Полгода тому назад в этом кабинете вы рассказали мне правду о последнем хоркруксе Темного Лорда. Несмотря на многочисленные просьбы, вы запретили мне участвовать в своих поисках. Приведенные аргументы показались тогда достаточно убедительными. Но прошло полгода, а проблема так и осталась неразрешенной.
- Обвиняешь меня в бездействии? – опешил Дамблдор. – Подожди, Северус, разве ты не видишь, что я предпринимаю. Или ты считаешь, что отдавать еженощно последние силы этой книге-вампиру меня вынуждает праздное любопытство? Не ожидал от тебя, - покачал головой раздосадованный старик.
- Не обижайтесь, Альбус. Я не слепой и все, что делается, вижу. Только вот результаты…
Губы директора нервно подрагивали.
- Ты прав, Северус. Какие тут могут быть обиды? Пока я продвинулся очень недалеко в своих поисках. Не уверен, что они вообще увенчаются успехом. Остается надеяться на чудо.
Услышанное явно не понравилось Снейпу.
- Значит, «чудо»? Знаете, Альбус, я ведь всегда полагал, что огромный жизненный опыт помогает вам в поисках истин. А теперь вот думаю, что в нашем случае он словно якорь, сдерживающий вас.
В глазах Дамблдора читалось одновременно и недоумение и несогласие, но перебивать собеседника он не решился.
- Я понял, что многочисленные загадки, связанные с хоркруксами, попали в поле вашего зрения задолго до рождения Поттера.
- Верно, Северус. Только ты, пожалуйста, не думай, что, пытаясь решить все эти задачки, я стал большим специалистом по консервации обломков расчлененных душ. Нет, боюсь, что пока это все-таки непостижимая область магических знаний. Сколько раз я давал себе зарок бросить все исследования. И действительно останавливался, но лишь до той поры, пока в «Бессмертии» не появлялась новая запись.
- И часто они появляются?
- Большая их часть возникла, когда был жив Фарамант – тот протоколировал каждый свой шаг. Том любил делать записи гораздо меньше. В последнее время наступило относительное затишье. За десять лет – только пара страниц.
- Вы слишком долго читали эту книгу в одиночестве, Альбус, и постепенно смирились с мыслью, что помочь мальчишке вряд ли удастся. Питая к нему привязанность, вы с завидным упорством еженощно разбираете эти жуткие каракули, но внутри себя, сознайтесь, уж не верите в благополучный исход дела.
- Не приписывай мне того, чего на самом деле нет, - строго заметил Дамблдор. – Без веры я бы давно уже все забросил.
- Даже если так… вы сами назвали его спасение «чудом». Так вот я пришел, чтобы тоже иметь возможность принять участие в ваших поисках.
- Но мы совсем недавно говорили с тобой об этом, Северус.
- Мне не понравился тот наш разговор, господин директор. Точнее, не понравилась собственная уступчивость. В прошлый раз я лишь робко поцарапался в эту таинственную дверь, а пообщавшись с вами, послушно ретировался. Сегодня же я вновь здесь. И в этот раз я настаиваю, Альбус. Вы слышите стук? Впустите меня!
Дамблдор во все глаза уставился на коллегу.
- Не скрою, ты меня озадачил. Уж если Северус Снейп снизошел до просьбы, а потом и до требования, значит, его намерения более чем серьезные… - Дамблдор внезапно улыбнулся зельевару. - Но почему ты так уверен, что твои поиски будут успешнее моих?
Снейпа вопрос не смутил.
- Причин несколько. Вы хотите знать все?
- Будь уж так любезен, Северус.
- Ну что ж… Во-первых, я еще не напуган серией ошибок и неудач, с которыми столкнулись вы, больше верю в успех и отнюдь не склонен считать его «чудом». Далее, кому, как не вам, известна моя давняя слабость к поисковой деятельности. Смею напомнить, что сложность грядущих исследований меня обычно только раззадоривает. Касаемо последней причины, прошу заранее меня извинить. Я просто моложе вас, Альбус, и, как следствие, у меня больше выносливости и сил. Думаю, что причин было названо немало.
- Немало. Это верно, - согласился Дамблдор и вдруг бросил на собеседника хитрый взгляд. – Вот только о главном ты умолчал. Нет, с логическими доводами у тебя все нормально. Как и всегда, впрочем. Но в конкретном случае, мне кажется, что главный двигатель твоей исследовательской активности – дела душевные.
- А вот здесь, пожалуй, мы с вами остановимся, господин директор. Не думаю, что вам будет интересно копаться в душе такой темной, мрачной личности.
- Интересно, Северус, еще как интересно. Ты как неразрешимая задача, вечная загадка. С остальными мне обычно бывает гораздо проще.
Снейп довольно хмыкнул.
- Остальным было просто не под силу выстоять перед атакой сильнейшего легилимента волшебного мира. Мне же посчастливилось. И не один раз. Не спрашивайте больше ни о чем, Альбус. Ответ вам не понравится.
- Прежде чем открыть дверь, в которую ты так настырно барабанишь, я хочу получить этот пусть даже нелицеприятный ответ.
- Хорошо. Полгода я ждал и не вмешивался. Еще бы! Сам великий Альбус Дамблдор бьется над интересующей меня задачей! Конечно, можно было бы втайне подключиться к исследованию и самому, но я дал вам слово. И каковы итоги? Они неутешительны. Я все понимаю. Сложнейшая задача. Отсутствие свободного времени. Ухудшающееся здоровье. Слабость. Подчас полное отсутствие сил. А потому довольно, Альбус. Хватит носиться в этой круговерти в одиночестве. Я пришел затем, чтобы сказать: единовластие закончилось! Вам придется подвинуться и дать мне место по правую руку от себя. Независимо от исхода нашего разговора я начинаю собственные исследования. Пожалуйста, не чините мне препятствия – это бесполезно. Но лучше все-таки вдвоем лить воду на одну мельницу, чем устраивать противостояние.
- Вот даже как? – Дамблдор выглядел потрясенным: подобного напора он абсолютно не ожидал. – Северус, не горячись. Ты спас мальчика от яда, и эта история помогла тебе увероваться в то, что все так просто.
- Нет, история с отравлением позволила мне открыть гораздо более важную истину: на смерть я его не пошлю.
Дамблдор вздрогнул.
- И какая помощь тебе нужна?
- Для начала познакомьте меня со всеми своими исследованиями и неудачами, откройте доступ к библиотеке Блэка и дайте возможность работать с «Бессмертием».
Дамблдор сидел, покачиваясь в кресле. Словно понимая всю напряженность разговора, Фоукс не издавал ни звука, директора на портретах тоже безмолвствовали и не шевелились. Снейп почувствовал, что от напряжения у него сводит мышцы спины. Внезапно директор поднялся из-за стола и, улыбнувшись, протянул зельевару руку:
- Добро пожаловать, Северус. Я рад. Я очень рад твоей настойчивости… - почувствовав ответное пожатие крепкой руки, Дамлбдор продолжил: - А теперь самое время обговорить детали.
Но сделать это им помешали. Дверь внезапно распахнулась, впуская запыхавшегося гостя.
На завтраке Гарри снова очутился в центре внимания. Но выработанный с годами иммунитет против глазеющих на него зевак помог и в этот раз. Сопровождаемый Роном, он быстро пробрался на привычное место за гриффиндорским столом, притянул к себе тарелку, которую заботливая Гермиона наполнила овсянкой, и целиком занялся увлекательным процессом поглощения пищи. Но напрасно юноша полагал, что инцидент со съеденным яблоком исчерпал себя. Рон счел долгом посвятить в их утреннюю разборку сначала Гермиону, а потом Джинни. Сидевшие по соседству братья Криви тоже стали невольными слушателями «яблочной трагедии» Гарри. Замешкавшиеся Фред и Джодж успели к финалу истории. Одним словом, если бы не одно событие, случившееся в конце завтрака, то вскоре о «яблоке раздора» узнал бы весь Гриффиндор.
Гарри уже собирался приструнить разошедшегося друга, как вдруг в дверь Большого зала просунулась веснушчатая физиономия третьекурсника из Хаффлпаффа. Он набрал в легкие побольше воздуха и огласил просторное помещение своей сногсшибательной новостью:
- Эй вы, обжоры! Братья Криви только что повесили новую газету. Обхохочешься! Бегите скорее смотреть, пока Филч не нарисовался!
Второго приглашения студентам не потребовалось. Прекрасно зная о феноменальных способностях Филча появляться в самое неподходящее время и его непримиримую вражду с творческими плодами братьев Криви, ребята поспешили в просторный холл перед Большим залом. Очень хотелось лично рассмотреть фотографии и карикатуры Колина, а также стихотворные комментарии к ним остроумного Денниса.
Рон вскочил из-за стола первым, Гарри потянулся следом за ним и кивнул Гермионе. Но поднявшаяся в Большом зале суета изменила планы друзей. Мощная волна жадных до новостей студентов устремилась к выходу, сметая все и вся на своем пути. Она легко подхватила гриффиндорскую троицу и понесла ее к двери. Сопротивляться было бесполезно, поэтому Гарри, Рон и Гермиона расслабились и позволили стремительному потоку дотащить себя до вывешенной газеты. Через пару минут их путешествие закончилось прямо у места назначения.
Гарри очухался первым. Он поправил расстегнувшуюся в толпе мантию, снял с левого уха болтающиеся очки и водрузил их на нос, схватил за руку все еще не пришедшую в себя Гермиону и, наконец, устремил взгляд на очередной выпуск «Хогвартских сюрпризов».
А посмотреть было на что. Колин одарил благодарную публику большим количеством потрясающих фотографий. Узники теплицы были запечатлены в тот момент, когда им наконец-то удалось вырваться из тесных объятий бой-огурцов. Таким образом, жертвы легендарного зачета предстали перед обитателями Хогвартса во всей «красе».
Дину Томасу тоже не повезло с опубликованными фотографиями. На них грязный, как свинья, Гойл, одуревший от страха, тащил на себе из теплицы сразу двоих. Точнее, первый его «пассажир», Панси Паркинсон, передвигалась сама, намертво вцепившись в залитый слизью плащ своего спасителя. А вот находящегося в полуобморочном состоянии Дина толстяк тащил на руках.
- Вы только посмотрите, как он его прижимает-то! – завывал от смеха третьекурсник из Хаффлпаффа.
- Прямо к сердцу! – вторил его звонкоголосый приятель.
- А Паркинсон, смотрите, - визжала юная особа из Равенкло, - как вцепилась в Гойла! Не оторвать. А глаза-то, глаза какие, жуть!
- Джон, прочти еще раз стишок о Крэббе и Уизли. Только погромче.
Себя Гарри на фото не нашел. Конечно, он жалел друзей. Но удержаться от смеха в этой ржущей толпе было практически невозможно. Да и случай чудесный подвернулся – можно было отплатить Рону его же монетой. Пусть почувствует, каково это… Гарри подтолкнул локтем багрового от негодования друга и, ткнув пальцем в одну из фотографий, поинтересовался:
- Так что ты там говорил сегодня утром про мои странные предпочтения и наклонности? Намекал даже, что спать со мной рядом опасался. Да, Рон! Куда мне до тебя! Особенно вон та фотка хороша, крайняя. Сколько пыла, сколько нежности! Ладно, не злись, я тоже пошутил. И как оно, Рон, понравилось?
Но ответить тот не успел. Почти в то же самый миг раздался язвительный голос Малфоя:
- Что, Поттер, твои верные оруженосцы тоже купились на сплетни Паркинсон и Булдстроуд? Ай как нехорошо!
- И не говори, Малфой, легковерное у нас с тобой окружение. Такого о себе наслушался, до сих пор отойти не могу.
- Из-за твоей мании спасать всех подряд, Поттер, меня едва в геи не записали. Ведь так? – уточнил он у багровых от стыда Крэбба и Гойла.
- Судя по фотографиям, тут все хороши! Одни геи на курсе, - хмыкнул Гарри и усиленно заработал локтями, стараясь выбраться из напирающей сзади толпы. За ним по пятам следовал Малфой.
- Оклемался? – поинтересовался он, оправляя помятую одежду.
- А ты сам не видишь? – огрызнулся Гарри. – Я уже раз десять пожалел, что потащился за тобой в эту теплицу. Ты бы заткнул рот своим языкастым подругам, а.
- Уже, - уведомил собеседника Малфой, - но если ты рассчитываешь на мою благодарность за спасение, Поттер, то вынужден тебя разочаровать…
- Засунь эту благодарность… сам знаешь куда! – вспыхнул Гарри и резко развернулся, собираясь уходить.
- Эй, Поттер! – окликнул его слизеринец. Внезапно он подошел к Гарри совсем близко и, слегка наклонившись, зашептал тому прямо в ухо: - Я никому не скажу. Слушай, Поттер, а на самом деле… ты случайно не создающий?
Гарри уставился на слизеринца, как обычно смотрят на неразумных детей.
- Да у нас, похоже, в Хогвартсе настоящая эпидемия. Эпидемия идиотизма. Пока не поздно, дуй в больничное крыло, Малфой. Там тебе, надеюсь, помогут.
Глядя вслед уходящему гриффиндорцу, Малфой не скрывал своей улыбки.
- Я же говорил, что «избранный» и «меченый» - более чем достаточно. А они заладили: «Создающий! Создающий!» Идиоты!
А в это время стоящий у газеты Блэйз Забини тщетно пытался отыскать глазами Колина или Денниса. Фотография в нижнем левом углу окончательно лишила его покоя. И пусть на переднем плане была запечатлена разъяренная Булдстроуд – это не самое страшное. Куда важнее задний план фотографии: перепуганная Грейнджер в поисках спасения жмется к мужественному снайперу их «боевой тройки», то есть к нему, к Блэйзу. И столько в ее глазах тревоги, столько беспокойства. Ох, вот так бы прижать девчонку к себе и укрыть ее от всех… Мерлин, что за непристойные мысли! И куда провалились эти чертовы Криви?!
Но Криви и не думали никуда проваливаться. Пока падкий на лесть Деннис принимал поздравления и расшаркивался с профессорами, оценившими его остроумие по достоинству, Колин проводил время в довольно приятной компании. Ему всегда нравилась Грейнджер. Он давно питал слабость к умным девушкам. Нет, ни о каком флирте речь не шла. Просто ему приятно было общаться с ней в те редкие минуты, когда Гермиона обращалась к Колину с какой-то просьбой. Например, сегодня ей зачем-то понадобилась фотография, где она выбирается из теплицы с Булдстроуд и Забини. Наверное, как и большинство вчерашних жертв, Гермиона хотела уничтожить компромат. И как ни уверял юноша, что она на фото очень симпатично выглядит, особенно в сравнении с Миллисентой, Гермиона осталась непреклонной, требуя снимок. «Да пожалуйста! Для хорошего человека ничего не жалко», - думал Колин, глядя вслед убегающей девушке. В руках она уносила свою добычу – фотографию, где из-за дородной фигуры Булдстроуд робко выглядывала сама Гермиона и где один небезызвестный слизеринец заботливо обнимал ее за талию.
«Хогвардские сюрпризы» радовали своих читателей гораздо дольше обычного. Ко всеобщему изумлению, Филч так и не появился, а иных врагов у творчества братьев Криви в замке не было. Но часа через полтора, когда студенты успели выучить куплеты Денниса наизусть, газету все-таки сняли. Только вот сделал это отнюдь не школьный смотритель. Маленький и юркий профессор Флитвик в компании с высокой и очень строгой профессором Вектор, извинившись перед несколькими запоздавшими студентами, торопливо сняли «Хогвартские сюрпризы», пообещав через какое-то время вернуть газету авторам. Потом преподаватели как-то уж слишком поспешно ретировались из зала. Попытавшиеся подслушать разговор Флитвика и Вектор вынуждены были уйти ни с чем, потому что из всего сказанного удалось разобрать только слова «еще не хватало» и «Опекунский совет».
Впрочем, сам факт исчезновения газеты никак не повлиял на фантастическую популярность творческого дуэта братьев Криви.
И, наконец, знакомство с выставленными фотографиями заставило шестикурсников Хаффлпаффа и Равенкло по-иному взглянуть на перспективу собственного зачета по гербологии, который им предстояло сдавать в понедельник. Страх пережить приключения гриффиндорцев и слизеринцев толкнул их на отчаянный шаг.
Полчаса спустя после снятия газеты взволнованный второкурсник влетел в общую гостиную Гриффиндора и направился прямиком к уютно развалившимся в креслах Фреду и Джорджу.
- К вам пришли, - загадочно поведал он.
- Мило, - отозвался Фред. – Кто?
- Они с других факультетов. Просят вас выйти из башни. У них к вам какой-то разговор.
- А ты часом не заливаешь, наш юный друг? – позевывая, уточнил Джордж.
- Я обещал передать их просьбу. Это все. А дальше решайте сами.
Мальчишка развернулся и, прежде чем близнецы успели еще что-то спросить, выскочил из гостиной.
Братья переглянулись, пожали плечами, но почти одновременно поднялись и направились к выходу.
У портрета Полной дамы их ждала странная делегация шестикурсников Хаффлпаффа и Равенкло.
- Вот так встреча! – изумился Фред. – Чем обязаны?
- Нам нужна ваша помощь, - ответила за всех Падма Патил.
Студенты напрасно боялись появления Филча и его традиционной расправы с очередным номером «Хогвартских сюрпризов». В тот самый миг школьному смотрителю не было никакого дела до издательской фирмы Криви: он находился слишком далеко от Большого зала. Зато своим неожиданным визитом он помешал Дамблдору и Снейпу обговорить детали совместной исследовательской деятельности.
Филч ворвался в кабинет директора без стука, широко распахнув дверь. По дороге он сбил одну изящную этажерку, но даже не обернулся.
- Господин директор, - хрипло прошептал смотритель, задыхаясь от бега, - если вам нужно еще раз меня унизить, то я во всем раскаиваюсь. Где она?
- Аргус, - испуганно произнес Дамблдор, - попытайся успокоиться. А потом ты все нам расскажешь.
Филч не стал протестовать, он торопливо плюхнулся в кресло, уронил голову на стол, обхватил ее руками и запричитал:
- Накажите меня. Я на все согласен. Но ее не трогайте! Она все, что у меня есть. Сжальтесь над стариком.
Ошеломленные увиденным и услышанным, Снейп и Дамблдор переглянулись. Подумать только: Филч, непробиваемый Филч, гроза всех студентов Хогвартса, человек без сердца и без души (как говорили за его спиной), сейчас уткнулся носом в директорский стол, умоляя растерявшегося Дамблдора вернуть «ее».
- Я все понимаю, - твердил завхоз. Разобрать его слова было очень сложно: сквозь всхлипывания слышались лишь отдельные фразы: - … некрасивая… сваливается шерсть… часто линяет… старая… вместе… столько лет…
Снейп почти силой заставил Филча проглотить успокоительное зелье и, забрав у него склянку, спросил:
- Что случилось с вашей кошкой, Аргус?
- Она пропала! – закричал Филч. – Я с ног сбился, весь замок облазил, но так ее и не нашел. Да это и понятно. Разве мне под силу отыскать мисс Норрис, если ее спрятал Альбус Дамблдор? – не обращая ни малейшего внимания на буквально онемевшего от такого заявления старика, Филч продолжил покаяние: - Я никогда не сделал бы вам ничего плохого, господин директор. Но вы сами меня вынудили. Я два месяца охотился за хулиганами. Эти мерзости на стене становились все хуже. Но мне и в голову не пришло, что это директор школы так развлекается!
- Ну хватит! Аргус, о каких развлечениях вы говорите?
- Я бы и сам не поверил в это, господин директор. Да и кто поверит такому, будучи в здравом уме? Но краска профессора Вектор...
- Она использовала краску? – Снейп был неприятно удивлен этой новостью.
- Это я ей позволил, - сознался Дамблдор, - нужно же было изловить любителей наскальных рисунков. Они переходили уже все границы прилич… - старик внезапно смолк на полуслове и распахнул глаза: - Так что же получается? Выходит, на краске появилось…
- Ваше имя, господин директор! – подтвердил Филч.
В кабинете повисла тяжелая пауза.
- Теперь я, кажется, начинаю понимать странное поведение нашего школьного смотрителя, - грустно улыбаясь, почти прошептал Дамблдор. – Аргус, да как же так? Вы столько лет работаете со мной. Конечно, случаются периоды, когда я, по мнению собственных коллег, впадаю в детство, - директор покосился на Снейпа, а тот предпочел отвести свой взгляд, - но не до такой же степени. Мне жаль, мой дорогой, но произошла ошибка. Вас, похоже, разыграли.
- Если Вектор все сделала правильно, ошибки быть не может, - явно горячась, заявил Снейп.
- Но я не делал никаких записей на стене, Северус. Я могу поклясться вам в этом, Аргус, - Дамблдор даже побледнел от волнения.
- Не нужны мне сейчас ничьи клятвы, - буркнул Филч. - Альбус, если это не вы… простите меня за вчерашний завтрак и незапланированную уборку в этом кабинете. Только верните мне мисс Норрис, - Филч опять всхлипнул.
- Так мед, гречка и полчища домовиков в моем кабинете – это ваша месть? Ох, Аргус, Аргус. Ну вы только представьте картину, как я втихаря пишу про вас гадости на стене. Да как вам такое только в голову пришло?
- Но Вектор с Флитвиком сказали, что ошибки быть не может, - повторил Филч. - Видели бы вы их лица, когда появилось ваше имя, господин директор.
- Северус, а ведь кто-то нашел способ обойти уникальные способности вашего с Вектор изобретения. Мы просто обязаны с этим разобраться. Но это все потом. Теперь о пропавшей мисс Норрис. Очень жаль, Аргус, но я не имею ни малейшего понятия, куда делась ваша кошка, и уж точно не повинен в ее исчезновении.
Филч поднял голову и недоверчиво взглянул на директора.
- Так это не вы ее… того… спрятали?
- Мстительность мне никогда не была свойственна, - добродушно сознался Дамблдор. – А уж обидеть бедное животное… Нет, Аргус, на это я бы никогда не пошел.
- Господи! – простонал Филч. – Да куда же она делась? Я просто не знаю, где искать собственную кошку. Альбус, неужели она…
- Не надо ее раньше времени хоронить. Давайте сделаем так: через час в школе появятся члены Опекунского совета. Вы, Аргус, пока продолжите поиски, а я подключусь к ним, когда наши многоуважаемые гости покинут школу. Будем надеяться, что они не задержатся надолго.
- И вы поможете мне ее искать? – недоверчиво переспросил Филч. – После всего, что я натворил?
- Кто старое помянет, тому… - впрочем, вы и сами знаете, как там дальше, - хихикнул Дамблдор. – Все будет в порядке, Аргус. Ну не провалилась же она сквозь землю. Найдем.
Филч вскочил с кресла и бросился к двери. Уже у самого выхода он обернулся и посмотрел на директора:
- Сколько раз убеждался, что увлечение волшебными штучками до хорошего не доводит, а купился на эту краску, как ребенок. Я ведь от злости словно оглох и ослеп. Простите меня еще раз, Альбус.
Когда дверь за школьным смотрителем закрылась, Снеп покачал головой и осторожно заметил:
- Все это, конечно, хорошо. Но дело в том, что краска и правда действует без ошибок.
- Так ты серьезно думаешь, что это я писал не стене?
- Нет, конечно, я так не думаю. Но как объяснить такой сбой? Ума не приложу.
- Не было никакого сбоя, Северус. Сдается мне, что мы имеем дело с каким-то новым заклинанием.
Снейп даже вздрогнул от неожиданности.
- Вы думаете, Уизли?
Дамблдор кивнул:
- Почти уверен. Но ты, мой мальчик, пока в это дело не лезь. Я сам постараюсь разобраться. А сейчас у нас с тобой есть полчаса, чтобы подкрепиться и подготовиться к приему гостей. Винки! – позвал он домовика. – Что тебе заказать на завтрак, Северус?
URL записиГлава 9
Об исследователях, мстителях, опекунах и сквибах...
Об исследователях, мстителях, опекунах и сквибах...
- 1 -
Яблоко раздора
Гарри недовольно ворочался в постели: утреннее солнце, казалось, устроило за ним настоящую охоту. Одеяло могло бы спасти от ярких лучей, но под ним было очень жарко.
- Вставай, соня, завтрак проспишь!
Гарри решил проигнорировать призыв друга, но Рон посмотрел на это дело иначе, запустив в лежебоку подушкой. Издав недовольный вопль, Гарри стянул с головы увесистое «послание» и отправил его по обратному адресу.
- Подожди, - попросил он, поднимаясь, - я быстро соберусь. Ужас, как есть хочется.
- Не спеши, - отозвался Рон, - времени еще навалом. А я уже заморил червячка, пока ты спал, - он продемонстрировал другу надкусанное яблоко. – Нашел твои запасы. Хочешь, оставлю половинку?
- Вставай, соня, завтрак проспишь!
Гарри решил проигнорировать призыв друга, но Рон посмотрел на это дело иначе, запустив в лежебоку подушкой. Издав недовольный вопль, Гарри стянул с головы увесистое «послание» и отправил его по обратному адресу.
- Подожди, - попросил он, поднимаясь, - я быстро соберусь. Ужас, как есть хочется.
- Не спеши, - отозвался Рон, - времени еще навалом. А я уже заморил червячка, пока ты спал, - он продемонстрировал другу надкусанное яблоко. – Нашел твои запасы. Хочешь, оставлю половинку?
Взгляд Гарри метнулся к подоконнику. Как и следовало ожидать, подарка Снейпа там не оказалось.
Того, что произошло дальше, не ожидал никто, включая и самого Гарри. Он и представить себе не мог, что способен так переживать из-за съеденного яблока, тем более что вернуть его уже было невозможно. Но, охваченный гневом, юноша разошелся не на шутку.
- Зачем ты его взял? Кто тебе разрешил? – почти закричал Гарри.
Рон еще не понял, насколько серьезен его приятель, а потому попытался отшутиться:
- Записки «Руки прочь от моего яблока!» я там не видел, - он улыбнулся, подмигнул рассерженному Гарри и откусил от сочного плода. – И вообще, когда нам требовалось разрешение, чтобы что-то друг у друга съесть?
Рон хмыкнул, вновь с аппетитом вгрызаясь в белую мякоть. Губы Гарри едва заметно задрожали.
- Бывают исключительные случаи! – воскликнул он, бледнея на глазах изумленных друзей. – Мало ли, какие планы были у меня насчет этого яблока!
- Гарри, да ты что, серьезно? И какие же могут быть планы, кроме того, чтобы его съесть?
- Неважно. Были и все. Теперь-то уж какая разница!
Рон недоумевающе уставился на друга:
- Ну уж извини. Или какая мне там кара полагается? Только смертельный приговор не выноси, ладно? Я ведь и понятия не имел, что тебя так потянуло на яблочки.
- Ладно вам ссориться из-за какой-то ерунды, - вмешался сердобольный Невилл. – Рон, прекрати. А ты, Гарри, не расстраивайся. Можно после завтрака заскочить на кухню. Домовики тебя обожают и притащат столько яблок, сколько пожелаешь.
- Да ну вас, - отмахнулся Гарри. – Вы ничего не понимаете! Мне нужно было только одно…
- Стоп, ребята! – перебил его Рон. – Любопытно. Очень любопытно. За одну ночь мой друг стал жмотом. Что-то здесь не так.
- Ладно, - махнул рукой Гарри, – лопай и дальше. Только смотри не подавись!
- Я, кажется, понял! – Невилл улыбнулся приятелю и осторожно предположил: – Тебе кто-то подарил это яблоко, да?
- С ума сойти! – закатил глаза Симус Финниган. – У Поттера новое увлечение. Поздравляю, друг. Она из Гриффиндора?
Друзья отреагировали на эту новость довольно живо: Дин Томас пожал Гарри руку, а Невилл дружески хлопнул его по плечу. Только Рон не спешил присоединиться к поздравлениям. Суженные глаза и красные пятна, выступившие на щеках, свидетельствовали о том, что он сильно уязвлен и обижен. А в такие минуты Рон становился мстительным.
- А ты, Симус, точно знаешь, что это «она»? Учитывая последние события, я…
Друзья потупили глаза и молчали.
- Не надо, Рон, - попытался остановить приятеля Дин Томас, - ты же сам вчера громче всех кричал, что Паркинсон с Булдстроуд несут полную чушь.
- Ну сегодня я уже не так в этом уверен. Вы только посмотрите, сколько страсти из-за какого-то дурацкого яблока. Может, в словах этих сплетниц была доля истины, и теперь из-за слизеринского хорька наш герой на людей кидается?
- Слизеринский хорек? – морща лоб, переспросил Гарри. – Малфой-то здесь при чем?
- Ну не я же вчера рванул за ним в теплицу, - развел руками Рон. – С чего бы ты вдруг проявил подобную прыть, если бы…
- Если бы что? – повышая голос, уточнил Гарри. – Ну, продолжай.
- Хватит, Рон! – прикрикнул на одноклассника Невилл. – Эта Паркинсон столько баек нарассказывала за все годы, что хоть книгу издавай. Нам нужно просто предупредить Гарри о тех слухах, которые распространились, пока он спал в больничном крыле.
- Очередная порция сплетен? – хмыкнул Гарри. – Я к ним давно уже привык. Что же на этот раз? Давайте выкладывайте.
Друзья явно медлили. Они долго мялись, наконец, Симус решился.
- Такого ты о себе точно не слышал, - интригующе начал он. И оказался прав.
В конце рассказа Гарри было не до смеха. Он в растерянности смотрел на Невилла, пунцового, как маковый цвет, видел, как Симус пожимает плечами, и едва слышал осторожные комментарии Дина («это ерунда», «полный абсурд», «конечно, этому никто не верит»). А вот Рон упорно молчал. Он лишь внимательно разглядывал друга, которого бросало то в жар, то в холод от услышанного. Посмотрев приятелю в глаза, Гарри вздрогнул: на миг ему показалось, что тот получает удовольствие от происходящего спектакля. Это стало последней каплей.
- Все! – закричал Гарри, зажав уши руками. – Хватит! Я больше не хочу слушать весь этот бред!
- Бред? – оживился Рон. – Слава Мерлину. Так значит, мы все снова можем спать спокойно? Ну… ты понимаешь, о чем я… – он неприятно ухмыльнулся. Эхом по комнате прокатился смешок Симуса, всегда питавшего слабость к пошловатым шуткам.
Но Гарри было не до веселья. Гневно взглянув на друга, он поинтересовался:
- А сегодня ночью? Ты чувствовал себя неспокойно рядом со мной?
- Он шутит, Гарри, - уточнил взволнованный назревающей ссорой Невилл.
- Так это шутка, Рон? Тогда мне не нравится твое чувство юмора. Я и сам не знаю, зачем полез за Малфоем. Но уж точно не за тем, что вы там себе нафантазировали. И дело даже не в этом хорьке. Я бы вернулся в теплицу за любым из вас, а за тобой, Рон, в первую очередь.
- Забавно. Значит, ради меня ты готов на риск, но при этом скандалишь из-за какого-то паршивого яблока.
- Оно не паршивое, Рон! Ты просто ничего не знаешь.
- Это я уже понял. Друг, ты меня пугаешь. Ну-ка давай колись, кто та красотка, что презентовала тебе на свидании это яблоко. Мы из-за него едва не рассорились.
- Красотка? – Гарри разыграл изумление. – Тебя не поймешь, Рон. Минуту назад ты верил в бредовую идею моей тайной страсти к Малфою. А теперь тебе уже мерещатся какие-то красотки. Не было никакого свидания. Понял?
- А где же ты тогда шлялся ночью? – подозрительно прищурившись, осведомился Симус. – Я проснулся, а твоя кровать пуста. Куда же еще сбегают ночью старшекурсники, если не на свидание?
- Ага! – зло рассмеялся Гарри. – Конечно, я был на свидании. Где же еще? Даже на двух. Вот и яблоко на память принес. А ты, мой лучший друг, съел его и не подавился…
- Два? Сразу два свидания? – нетерпеливо перебил его Рон. – А ты, я вижу, зря времени в больничном крыле не терял. Тогда хоть намекни нам, кто они? Красотки?
- Даже не знаю, что сказать… это дело вкуса, - начал Гарри и, живо представив два своих «свидания», еле сдержался, чтобы не расхохотаться. – Оди… одна из них…
- Блондинка? – не выдержал Дин.
- Ну… в какой-то степени, - замялся Гарри, вспомнив свою ночную пирушку с Дамблдором. – Волосы длинные, серебристые…
- Ох! – застонали Дин и Симус – большие поклонники смазливых блондинок.
- А вторая? – поинтересовался Невилл.
- Вторая? – Гарри живо представил себе Снейпа, склонившегося над пергаментом. – Вторая – жгучая брюнетка.
- Брюнетка? – завистливо ахнул Рон. – Это от нее ты получил яблоко? Поэтому так и расстроился, да? Если б я только знал…
- Все, хватит говорить об этом, - не выдержал Гарри. – Никто мне ничего не дарил. Просто люблю я эти яблоки! Понимаете? Люблю. А поскольку лакомиться уже нечем, - Гарри взглянул на жалкий огрызок, зажатый в руке друга, - то давайте считать тему закрытой. Я в душ. Ты подождешь меня, Рон?
Гарри выскользнул из комнаты. Невилл, глядя ему вслед, покачал головой:
- Нет, он здорово расстроен. Угораздило же тебя, Рон. Не мог до завтрака потерпеть.
- Да кто ж знал-то, - развел руками тот. - Я даже и не предполагал, что он их так любит, эти яблоки. Ладно, поговорю с близнецами. Что-нибудь придумаем.
- 2 -
Зачем тебе «Бессмертие»?
Зачем тебе «Бессмертие»?
- Альбус, очнитесь! Вы слышите меня? Пожалуйста, не закрывайте глаза. Вы что-нибудь видите?
Сквозь густую пелену серого тумана Дамблдор старался рассмотреть человека, зовущего его по имени. Этот голос был вроде бы знаком старику, потерявшемуся в непроглядной дымке. Он собрал оставшиеся силы и…
Туман начал расступаться, словно испугавшись человека с крючковатым носом и черными, как уголь, глазами. Сознание директора постепенно прояснялось, память медленно возвращалась: он узнал Северуса Снейпа и вспомнил события вчерашней ночи.
- Книга… - прохрипел Даблдор. – Закрой. Быстрее. Там платок. Заверни ее.
Легендарный фолиант лежал рядом с обессиленным директором. Снейп не стал медлить. Отметив про себя, что старик разбирал очередные записи о хоркруксах, он поспешно захлопнул увесистый том и сразу же набросил на него платок из шерсти единорога. Заботливо запеленав ценное, но очень опасное «детище» черных магов, он бросился к обессиленному Дамблдору и помог тому наконец-то оторвать голову от стола и откинуться на спинку кресла. Убедившись, что самое страшное позади, Снейп попросил директора обождать пару минут и шагнул в камин.
Вернулся он очень быстро. Принесенные зелья Дамблдор пил безропотно, даже не уточняя, что именно доставил ему коллега. Через несколько минут взгляд его прояснился, а на мертвенно-сером лице появились едва заметные следы бледно-розового румянца. Снейп облегченно вздохнул.
Легендарный фолиант лежал рядом с обессиленным директором. Снейп не стал медлить. Отметив про себя, что старик разбирал очередные записи о хоркруксах, он поспешно захлопнул увесистый том и сразу же набросил на него платок из шерсти единорога. Заботливо запеленав ценное, но очень опасное «детище» черных магов, он бросился к обессиленному Дамблдору и помог тому наконец-то оторвать голову от стола и откинуться на спинку кресла. Убедившись, что самое страшное позади, Снейп попросил директора обождать пару минут и шагнул в камин.
Вернулся он очень быстро. Принесенные зелья Дамблдор пил безропотно, даже не уточняя, что именно доставил ему коллега. Через несколько минут взгляд его прояснился, а на мертвенно-сером лице появились едва заметные следы бледно-розового румянца. Снейп облегченно вздохнул.
- Альбус, вы можете себе представить, чем бы все закончилось, не появись я в вашем кабинете. А ведь это чистой воды случайность – мой визит запланирован не был.
- Нет, Северус, - поправил его старик, - я почти не верю в случайности. Очевидно, мое время еще не пришло, и ты был послан, чтобы в очередной раз отогнать от меня настырную смерть.
- На этот раз она приблизилась на опасное расстояние. Слишком опасное, - грустно констатировал Мастер Зелий.
- Не бери в голову, - пренебрежительно махнул рукой Дамблдор. – Смерть теперь стала моей второй тенью. Но раньше времени наша встреча не состоится. Спасибо, Северус. У тебя бесценный дар являться вовремя. Как ты чувствуешь беду – ума не приложу.
- Довольно комплиментов, Альбус. Вы знаете мое отношении к ним. Я не Флитвик и не Слагхорн. Вот с ними и упражняйтесь в этом искусстве. А мне лучше расскажите, что случилось до того, как вы погрузились в беспамятство.
- Ничего особенного, Северус. Просто я потерял бдительность. Знаю ведь норму – разбирать не более половины страницы. Но сегодня ночью решил увеличить нагрузку. Думал, удастся прочитать еще пару страниц. Не смотри на меня так осуждающе.
- Осуждающе? Вот уж нет. Скорее недоумевающе. Просто так вы этого не сделали бы. Обычно все ваши шаги продуманы, рассчитаны наперед. А здесь допущена такая непозволительная оплошность. Вот меня и интересует, что вызвало столь неожиданный всплеск работоспособности, едва не стоивший вам жизни?
- Про мою расчетливость ты действительно все знаешь. Но ведь и я отлично знаком с твоей проницательностью. А потому мне кажется, что причина моей «оплошности» тебе уже известна. Я вторую ночь не могу заснуть. Как только закрываю глаза, вижу Гарри. Как он извивался на кровати. И еще эти стоны. Северус, я совершенно не могу слышать стоны мальчика. Господи, он такой юный, у него…
- Еще скажите, что у него вся жизнь впереди! – грубо перебил директора Снейп. Увидев, что старик потупил взор и невольно съежился, зельевар продолжил: - Приблизительно такого объяснения я и ждал. Но могу вас успокоить: все с вашим Поттером нормально. Я вчера его осмотрел и отправил в башню.
- Замечательная новость, Северус, - заулыбался Дамблдор. – Никаких последствий ночного отравления не было?
- Никаких. Хотя нет, одно все-таки имелось. Ваш любимец здорово проголодался. Но все-таки я строго-настрого запретил ему что-либо есть до завтрака.
- Вот как? – озорно блеснул глазами директор. – И что же Гарри?
- Возможно, вы удивитесь, Альбус, но Поттер впервые послушался. Опустил глаза и безропотно поплелся в башню.
- Да, - вздохнул Дамблдор, еле сдерживая улыбку и вспоминая тишину ночной кухни и Гарри, жадно уписывающего картофельное пюре, - действительно послушный мальчик. А что тебя привело ко мне в столь ранний час?
- Вот она, - Снейп кивнул на лежащую книгу. – Не уверен, что сейчас подходящее время затевать серьезный разговор. Вы слишком слабы для этого.
- За меня не беспокойся. Твои зелья творят чудеса. Не знаю, что именно ты мне дал, но слабости я уже не чувствую. И зачем тебе понадобилось «Бессмертие»?
- Альбус, скажите, я часто обращался к вам с какой-либо просьбой?
- Крайне редко, Северус. Чрезвычайно редко.
- Сегодня будет один из таких исключительных случаев… - Снейп вскинул голову и, прищурившись, посмотрел на директора. – В тот день, когда погиб Блэк и стало известно, что за связь существует между Темным Лордом и Поттером, я настолько был ошеломлен услышанным, что повел себя странно. Надеюсь, вы понимаете, чем были вызваны мои упреки в ваш адрес. Выяснить, что все жертвы напрасны… Не знаю даже, как я тогда сдержался.
- Ну не очень-то ты и сдерживался, - отведя глаза от собеседника, поправил его Дамблдор. – Нет, конечно, крика в кабинете не было, но этот тон. До сих пор кровь в жилах стынет, когда вспомню твои глаза. Но я сделал все, что было в моих силах на тот момент - постарался объяснить свои поступки. Судя по тому, что мы вновь возвращаемся к этой теме, твоего прощения мне не получить?
Снейп презрительно хмыкнул и покачал головой.
- Полноте, Альбус! Так ли уж вам нужно мое прощение? Жили же вы без него столько времени.
Во взгляде Дамблдора читалась душевная боль.
- Я жил надеждой заслужить его в оставшееся мне время. Не смотри на меня так, Северус. Я думал… когда твой гнев сойдет и вернется способность рассуждать хладнокровно, ты поймешь, что у меня не было иного выхода, и простишь своего старого учителя и друга. Это все, что мне осталось желать. Я хочу от жизни всего два подарка…
- Два? – вскинул бровь Снеп.
- Именно. Мне, как воздух, необходимо два прощения – твое и Гарри.
Снейп какое-то время молчал, обдумывая ответ директора. Потом поднял глаза на Дамблдора и кивнул.
- Скажем так, Альбус, за Поттера решать не могу, но я готов.
Старик выглядел ошеломленным.
- Готов? Простить?! Северус, да ты…
- Не спешите, господин директор. Пожалуйста, не спешите. Все не так просто. Я склонен согласиться с известной мудростью: «Простить значит понять». Одна из целей моего сегодняшнего визита как раз в том и заключается. Я хочу понять.
- Разве тебе не хватило моих объяснений, Северус? Тогда давай вернемся к нашему прежнему разговору и…
- Нет, Альбус, - перебил Снейп, - мотивы ваши мне известны – вы объясняете очень доходчиво. Я хочу получить от вас иные доказательства, убедиться, что вы действительно сделали все, что было в ваших силах, и что вот эта книга – возможно, его единственная надежда на спасение.
- И что же еще ты хочешь узнать?
- Все. Я хочу быть в курсе всего, что вы делали и делаете для того, чтобы он выжил. Меня интересуют и предпринимаемые сейчас меры, и возникшие новые идеи.
На какое-то время Дамблдор словно погрузился в себя.
- Этого будет довольно? – наконец спросил он. – Всего-навсего необходимая информация, и я получу от своего Мастера Зелий долгожданное прощение?
- Да, Альбус, если я пойму, что вы действительно боролись за его жизнь, что сделали все возможное и невозможное. И еще…
- Очевидно, с этого самого «еще» и нужно было начинать, - улыбнулся директор. – Сдается мне, что ради него ты и пришел ко мне такую рань. Что ж, прости, я весь во внимании.
- Полгода тому назад в этом кабинете вы рассказали мне правду о последнем хоркруксе Темного Лорда. Несмотря на многочисленные просьбы, вы запретили мне участвовать в своих поисках. Приведенные аргументы показались тогда достаточно убедительными. Но прошло полгода, а проблема так и осталась неразрешенной.
- Обвиняешь меня в бездействии? – опешил Дамблдор. – Подожди, Северус, разве ты не видишь, что я предпринимаю. Или ты считаешь, что отдавать еженощно последние силы этой книге-вампиру меня вынуждает праздное любопытство? Не ожидал от тебя, - покачал головой раздосадованный старик.
- Не обижайтесь, Альбус. Я не слепой и все, что делается, вижу. Только вот результаты…
Губы директора нервно подрагивали.
- Ты прав, Северус. Какие тут могут быть обиды? Пока я продвинулся очень недалеко в своих поисках. Не уверен, что они вообще увенчаются успехом. Остается надеяться на чудо.
Услышанное явно не понравилось Снейпу.
- Значит, «чудо»? Знаете, Альбус, я ведь всегда полагал, что огромный жизненный опыт помогает вам в поисках истин. А теперь вот думаю, что в нашем случае он словно якорь, сдерживающий вас.
В глазах Дамблдора читалось одновременно и недоумение и несогласие, но перебивать собеседника он не решился.
- Я понял, что многочисленные загадки, связанные с хоркруксами, попали в поле вашего зрения задолго до рождения Поттера.
- Верно, Северус. Только ты, пожалуйста, не думай, что, пытаясь решить все эти задачки, я стал большим специалистом по консервации обломков расчлененных душ. Нет, боюсь, что пока это все-таки непостижимая область магических знаний. Сколько раз я давал себе зарок бросить все исследования. И действительно останавливался, но лишь до той поры, пока в «Бессмертии» не появлялась новая запись.
- И часто они появляются?
- Большая их часть возникла, когда был жив Фарамант – тот протоколировал каждый свой шаг. Том любил делать записи гораздо меньше. В последнее время наступило относительное затишье. За десять лет – только пара страниц.
- Вы слишком долго читали эту книгу в одиночестве, Альбус, и постепенно смирились с мыслью, что помочь мальчишке вряд ли удастся. Питая к нему привязанность, вы с завидным упорством еженощно разбираете эти жуткие каракули, но внутри себя, сознайтесь, уж не верите в благополучный исход дела.
- Не приписывай мне того, чего на самом деле нет, - строго заметил Дамблдор. – Без веры я бы давно уже все забросил.
- Даже если так… вы сами назвали его спасение «чудом». Так вот я пришел, чтобы тоже иметь возможность принять участие в ваших поисках.
- Но мы совсем недавно говорили с тобой об этом, Северус.
- Мне не понравился тот наш разговор, господин директор. Точнее, не понравилась собственная уступчивость. В прошлый раз я лишь робко поцарапался в эту таинственную дверь, а пообщавшись с вами, послушно ретировался. Сегодня же я вновь здесь. И в этот раз я настаиваю, Альбус. Вы слышите стук? Впустите меня!
Дамблдор во все глаза уставился на коллегу.
- Не скрою, ты меня озадачил. Уж если Северус Снейп снизошел до просьбы, а потом и до требования, значит, его намерения более чем серьезные… - Дамблдор внезапно улыбнулся зельевару. - Но почему ты так уверен, что твои поиски будут успешнее моих?
Снейпа вопрос не смутил.
- Причин несколько. Вы хотите знать все?
- Будь уж так любезен, Северус.
- Ну что ж… Во-первых, я еще не напуган серией ошибок и неудач, с которыми столкнулись вы, больше верю в успех и отнюдь не склонен считать его «чудом». Далее, кому, как не вам, известна моя давняя слабость к поисковой деятельности. Смею напомнить, что сложность грядущих исследований меня обычно только раззадоривает. Касаемо последней причины, прошу заранее меня извинить. Я просто моложе вас, Альбус, и, как следствие, у меня больше выносливости и сил. Думаю, что причин было названо немало.
- Немало. Это верно, - согласился Дамблдор и вдруг бросил на собеседника хитрый взгляд. – Вот только о главном ты умолчал. Нет, с логическими доводами у тебя все нормально. Как и всегда, впрочем. Но в конкретном случае, мне кажется, что главный двигатель твоей исследовательской активности – дела душевные.
- А вот здесь, пожалуй, мы с вами остановимся, господин директор. Не думаю, что вам будет интересно копаться в душе такой темной, мрачной личности.
- Интересно, Северус, еще как интересно. Ты как неразрешимая задача, вечная загадка. С остальными мне обычно бывает гораздо проще.
Снейп довольно хмыкнул.
- Остальным было просто не под силу выстоять перед атакой сильнейшего легилимента волшебного мира. Мне же посчастливилось. И не один раз. Не спрашивайте больше ни о чем, Альбус. Ответ вам не понравится.
- Прежде чем открыть дверь, в которую ты так настырно барабанишь, я хочу получить этот пусть даже нелицеприятный ответ.
- Хорошо. Полгода я ждал и не вмешивался. Еще бы! Сам великий Альбус Дамблдор бьется над интересующей меня задачей! Конечно, можно было бы втайне подключиться к исследованию и самому, но я дал вам слово. И каковы итоги? Они неутешительны. Я все понимаю. Сложнейшая задача. Отсутствие свободного времени. Ухудшающееся здоровье. Слабость. Подчас полное отсутствие сил. А потому довольно, Альбус. Хватит носиться в этой круговерти в одиночестве. Я пришел затем, чтобы сказать: единовластие закончилось! Вам придется подвинуться и дать мне место по правую руку от себя. Независимо от исхода нашего разговора я начинаю собственные исследования. Пожалуйста, не чините мне препятствия – это бесполезно. Но лучше все-таки вдвоем лить воду на одну мельницу, чем устраивать противостояние.
- Вот даже как? – Дамблдор выглядел потрясенным: подобного напора он абсолютно не ожидал. – Северус, не горячись. Ты спас мальчика от яда, и эта история помогла тебе увероваться в то, что все так просто.
- Нет, история с отравлением позволила мне открыть гораздо более важную истину: на смерть я его не пошлю.
Дамблдор вздрогнул.
- И какая помощь тебе нужна?
- Для начала познакомьте меня со всеми своими исследованиями и неудачами, откройте доступ к библиотеке Блэка и дайте возможность работать с «Бессмертием».
Дамблдор сидел, покачиваясь в кресле. Словно понимая всю напряженность разговора, Фоукс не издавал ни звука, директора на портретах тоже безмолвствовали и не шевелились. Снейп почувствовал, что от напряжения у него сводит мышцы спины. Внезапно директор поднялся из-за стола и, улыбнувшись, протянул зельевару руку:
- Добро пожаловать, Северус. Я рад. Я очень рад твоей настойчивости… - почувствовав ответное пожатие крепкой руки, Дамлбдор продолжил: - А теперь самое время обговорить детали.
Но сделать это им помешали. Дверь внезапно распахнулась, впуская запыхавшегося гостя.
- 3 -
Чрезвычайный выпуск «Хогвартских сюрпризов»
На завтраке Гарри снова очутился в центре внимания. Но выработанный с годами иммунитет против глазеющих на него зевак помог и в этот раз. Сопровождаемый Роном, он быстро пробрался на привычное место за гриффиндорским столом, притянул к себе тарелку, которую заботливая Гермиона наполнила овсянкой, и целиком занялся увлекательным процессом поглощения пищи. Но напрасно юноша полагал, что инцидент со съеденным яблоком исчерпал себя. Рон счел долгом посвятить в их утреннюю разборку сначала Гермиону, а потом Джинни. Сидевшие по соседству братья Криви тоже стали невольными слушателями «яблочной трагедии» Гарри. Замешкавшиеся Фред и Джодж успели к финалу истории. Одним словом, если бы не одно событие, случившееся в конце завтрака, то вскоре о «яблоке раздора» узнал бы весь Гриффиндор.
Гарри уже собирался приструнить разошедшегося друга, как вдруг в дверь Большого зала просунулась веснушчатая физиономия третьекурсника из Хаффлпаффа. Он набрал в легкие побольше воздуха и огласил просторное помещение своей сногсшибательной новостью:
- Эй вы, обжоры! Братья Криви только что повесили новую газету. Обхохочешься! Бегите скорее смотреть, пока Филч не нарисовался!
Второго приглашения студентам не потребовалось. Прекрасно зная о феноменальных способностях Филча появляться в самое неподходящее время и его непримиримую вражду с творческими плодами братьев Криви, ребята поспешили в просторный холл перед Большим залом. Очень хотелось лично рассмотреть фотографии и карикатуры Колина, а также стихотворные комментарии к ним остроумного Денниса.
Рон вскочил из-за стола первым, Гарри потянулся следом за ним и кивнул Гермионе. Но поднявшаяся в Большом зале суета изменила планы друзей. Мощная волна жадных до новостей студентов устремилась к выходу, сметая все и вся на своем пути. Она легко подхватила гриффиндорскую троицу и понесла ее к двери. Сопротивляться было бесполезно, поэтому Гарри, Рон и Гермиона расслабились и позволили стремительному потоку дотащить себя до вывешенной газеты. Через пару минут их путешествие закончилось прямо у места назначения.
Гарри очухался первым. Он поправил расстегнувшуюся в толпе мантию, снял с левого уха болтающиеся очки и водрузил их на нос, схватил за руку все еще не пришедшую в себя Гермиону и, наконец, устремил взгляд на очередной выпуск «Хогвартских сюрпризов».
А посмотреть было на что. Колин одарил благодарную публику большим количеством потрясающих фотографий. Узники теплицы были запечатлены в тот момент, когда им наконец-то удалось вырваться из тесных объятий бой-огурцов. Таким образом, жертвы легендарного зачета предстали перед обитателями Хогвартса во всей «красе».
Но вот шок от увиденного прошел, и почти сразу раздались отдельные смешки, постепенно набирающие обороты - вскоре собравшиеся у газеты студенты хохотали до слез. Затем очередь дошла и до опубликованных стихов младшего Криви. Когда, старательно перекрикивая стоящий в холле гогот, какой-то старшекурсник из Равенкло принялся декламировать вслух комические куплеты Денниса, творилось уже что-то совсем невообразимое.
В этой веселящейся толпе легко было опознать шестикурсников из Слизерина и Гриффиндора – им-то было как раз не до смеха.
Рон, сжимая кулаки, с ужасом разглядывал на фотографиях свою перепачканную физиономию и венчавший его голову жуткий гребень из рыжих волос, обильно смоченный огуречной слизью. Этой же мерзостью был заляпан порванный в нескольких местах желтый плащ. Но даже такое зрелище было сущей ерундой в сравнении с тем, кто на фотографиях был запечатлен рядом с ним. А рядом был Крэбб. Вот, вцепившись друг в друга, они покидают теплицу с перекошенными от страха лицами. А на следующем фото, опять-таки крепко обнявшись и почти прижавшись друг к другу щеками, молодые люди приходят в себя, сидя на снегу. Только сейчас Рон, готовый провалиться от стыда сквозь землю, с запоздалым раскаянием понял, что должен был чувствовать Гарри после того, как лучший друг вывалил на него сплетню слизеринских болтушек.
В этой веселящейся толпе легко было опознать шестикурсников из Слизерина и Гриффиндора – им-то было как раз не до смеха.
Рон, сжимая кулаки, с ужасом разглядывал на фотографиях свою перепачканную физиономию и венчавший его голову жуткий гребень из рыжих волос, обильно смоченный огуречной слизью. Этой же мерзостью был заляпан порванный в нескольких местах желтый плащ. Но даже такое зрелище было сущей ерундой в сравнении с тем, кто на фотографиях был запечатлен рядом с ним. А рядом был Крэбб. Вот, вцепившись друг в друга, они покидают теплицу с перекошенными от страха лицами. А на следующем фото, опять-таки крепко обнявшись и почти прижавшись друг к другу щеками, молодые люди приходят в себя, сидя на снегу. Только сейчас Рон, готовый провалиться от стыда сквозь землю, с запоздалым раскаянием понял, что должен был чувствовать Гарри после того, как лучший друг вывалил на него сплетню слизеринских болтушек.
Дину Томасу тоже не повезло с опубликованными фотографиями. На них грязный, как свинья, Гойл, одуревший от страха, тащил на себе из теплицы сразу двоих. Точнее, первый его «пассажир», Панси Паркинсон, передвигалась сама, намертво вцепившись в залитый слизью плащ своего спасителя. А вот находящегося в полуобморочном состоянии Дина толстяк тащил на руках.
- Вы только посмотрите, как он его прижимает-то! – завывал от смеха третьекурсник из Хаффлпаффа.
- Прямо к сердцу! – вторил его звонкоголосый приятель.
- А Паркинсон, смотрите, - визжала юная особа из Равенкло, - как вцепилась в Гойла! Не оторвать. А глаза-то, глаза какие, жуть!
- Джон, прочти еще раз стишок о Крэббе и Уизли. Только погромче.
Себя Гарри на фото не нашел. Конечно, он жалел друзей. Но удержаться от смеха в этой ржущей толпе было практически невозможно. Да и случай чудесный подвернулся – можно было отплатить Рону его же монетой. Пусть почувствует, каково это… Гарри подтолкнул локтем багрового от негодования друга и, ткнув пальцем в одну из фотографий, поинтересовался:
- Так что ты там говорил сегодня утром про мои странные предпочтения и наклонности? Намекал даже, что спать со мной рядом опасался. Да, Рон! Куда мне до тебя! Особенно вон та фотка хороша, крайняя. Сколько пыла, сколько нежности! Ладно, не злись, я тоже пошутил. И как оно, Рон, понравилось?
Но ответить тот не успел. Почти в то же самый миг раздался язвительный голос Малфоя:
- Что, Поттер, твои верные оруженосцы тоже купились на сплетни Паркинсон и Булдстроуд? Ай как нехорошо!
- И не говори, Малфой, легковерное у нас с тобой окружение. Такого о себе наслушался, до сих пор отойти не могу.
- Из-за твоей мании спасать всех подряд, Поттер, меня едва в геи не записали. Ведь так? – уточнил он у багровых от стыда Крэбба и Гойла.
- Судя по фотографиям, тут все хороши! Одни геи на курсе, - хмыкнул Гарри и усиленно заработал локтями, стараясь выбраться из напирающей сзади толпы. За ним по пятам следовал Малфой.
- Оклемался? – поинтересовался он, оправляя помятую одежду.
- А ты сам не видишь? – огрызнулся Гарри. – Я уже раз десять пожалел, что потащился за тобой в эту теплицу. Ты бы заткнул рот своим языкастым подругам, а.
- Уже, - уведомил собеседника Малфой, - но если ты рассчитываешь на мою благодарность за спасение, Поттер, то вынужден тебя разочаровать…
- Засунь эту благодарность… сам знаешь куда! – вспыхнул Гарри и резко развернулся, собираясь уходить.
- Эй, Поттер! – окликнул его слизеринец. Внезапно он подошел к Гарри совсем близко и, слегка наклонившись, зашептал тому прямо в ухо: - Я никому не скажу. Слушай, Поттер, а на самом деле… ты случайно не создающий?
Гарри уставился на слизеринца, как обычно смотрят на неразумных детей.
- Да у нас, похоже, в Хогвартсе настоящая эпидемия. Эпидемия идиотизма. Пока не поздно, дуй в больничное крыло, Малфой. Там тебе, надеюсь, помогут.
Глядя вслед уходящему гриффиндорцу, Малфой не скрывал своей улыбки.
- Я же говорил, что «избранный» и «меченый» - более чем достаточно. А они заладили: «Создающий! Создающий!» Идиоты!
А в это время стоящий у газеты Блэйз Забини тщетно пытался отыскать глазами Колина или Денниса. Фотография в нижнем левом углу окончательно лишила его покоя. И пусть на переднем плане была запечатлена разъяренная Булдстроуд – это не самое страшное. Куда важнее задний план фотографии: перепуганная Грейнджер в поисках спасения жмется к мужественному снайперу их «боевой тройки», то есть к нему, к Блэйзу. И столько в ее глазах тревоги, столько беспокойства. Ох, вот так бы прижать девчонку к себе и укрыть ее от всех… Мерлин, что за непристойные мысли! И куда провалились эти чертовы Криви?!
Но Криви и не думали никуда проваливаться. Пока падкий на лесть Деннис принимал поздравления и расшаркивался с профессорами, оценившими его остроумие по достоинству, Колин проводил время в довольно приятной компании. Ему всегда нравилась Грейнджер. Он давно питал слабость к умным девушкам. Нет, ни о каком флирте речь не шла. Просто ему приятно было общаться с ней в те редкие минуты, когда Гермиона обращалась к Колину с какой-то просьбой. Например, сегодня ей зачем-то понадобилась фотография, где она выбирается из теплицы с Булдстроуд и Забини. Наверное, как и большинство вчерашних жертв, Гермиона хотела уничтожить компромат. И как ни уверял юноша, что она на фото очень симпатично выглядит, особенно в сравнении с Миллисентой, Гермиона осталась непреклонной, требуя снимок. «Да пожалуйста! Для хорошего человека ничего не жалко», - думал Колин, глядя вслед убегающей девушке. В руках она уносила свою добычу – фотографию, где из-за дородной фигуры Булдстроуд робко выглядывала сама Гермиона и где один небезызвестный слизеринец заботливо обнимал ее за талию.
«Хогвардские сюрпризы» радовали своих читателей гораздо дольше обычного. Ко всеобщему изумлению, Филч так и не появился, а иных врагов у творчества братьев Криви в замке не было. Но часа через полтора, когда студенты успели выучить куплеты Денниса наизусть, газету все-таки сняли. Только вот сделал это отнюдь не школьный смотритель. Маленький и юркий профессор Флитвик в компании с высокой и очень строгой профессором Вектор, извинившись перед несколькими запоздавшими студентами, торопливо сняли «Хогвартские сюрпризы», пообещав через какое-то время вернуть газету авторам. Потом преподаватели как-то уж слишком поспешно ретировались из зала. Попытавшиеся подслушать разговор Флитвика и Вектор вынуждены были уйти ни с чем, потому что из всего сказанного удалось разобрать только слова «еще не хватало» и «Опекунский совет».
Впрочем, сам факт исчезновения газеты никак не повлиял на фантастическую популярность творческого дуэта братьев Криви.
И, наконец, знакомство с выставленными фотографиями заставило шестикурсников Хаффлпаффа и Равенкло по-иному взглянуть на перспективу собственного зачета по гербологии, который им предстояло сдавать в понедельник. Страх пережить приключения гриффиндорцев и слизеринцев толкнул их на отчаянный шаг.
Полчаса спустя после снятия газеты взволнованный второкурсник влетел в общую гостиную Гриффиндора и направился прямиком к уютно развалившимся в креслах Фреду и Джорджу.
- К вам пришли, - загадочно поведал он.
- Мило, - отозвался Фред. – Кто?
- Они с других факультетов. Просят вас выйти из башни. У них к вам какой-то разговор.
- А ты часом не заливаешь, наш юный друг? – позевывая, уточнил Джордж.
- Я обещал передать их просьбу. Это все. А дальше решайте сами.
Мальчишка развернулся и, прежде чем близнецы успели еще что-то спросить, выскочил из гостиной.
Братья переглянулись, пожали плечами, но почти одновременно поднялись и направились к выходу.
У портрета Полной дамы их ждала странная делегация шестикурсников Хаффлпаффа и Равенкло.
- Вот так встреча! – изумился Фред. – Чем обязаны?
- Нам нужна ваша помощь, - ответила за всех Падма Патил.
- 4 -
О горьком вкусе сладкой мести
Студенты напрасно боялись появления Филча и его традиционной расправы с очередным номером «Хогвартских сюрпризов». В тот самый миг школьному смотрителю не было никакого дела до издательской фирмы Криви: он находился слишком далеко от Большого зала. Зато своим неожиданным визитом он помешал Дамблдору и Снейпу обговорить детали совместной исследовательской деятельности.
Филч ворвался в кабинет директора без стука, широко распахнув дверь. По дороге он сбил одну изящную этажерку, но даже не обернулся.
- Господин директор, - хрипло прошептал смотритель, задыхаясь от бега, - если вам нужно еще раз меня унизить, то я во всем раскаиваюсь. Где она?
- Аргус, - испуганно произнес Дамблдор, - попытайся успокоиться. А потом ты все нам расскажешь.
Филч не стал протестовать, он торопливо плюхнулся в кресло, уронил голову на стол, обхватил ее руками и запричитал:
- Накажите меня. Я на все согласен. Но ее не трогайте! Она все, что у меня есть. Сжальтесь над стариком.
Ошеломленные увиденным и услышанным, Снейп и Дамблдор переглянулись. Подумать только: Филч, непробиваемый Филч, гроза всех студентов Хогвартса, человек без сердца и без души (как говорили за его спиной), сейчас уткнулся носом в директорский стол, умоляя растерявшегося Дамблдора вернуть «ее».
- Я все понимаю, - твердил завхоз. Разобрать его слова было очень сложно: сквозь всхлипывания слышались лишь отдельные фразы: - … некрасивая… сваливается шерсть… часто линяет… старая… вместе… столько лет…
Снейп почти силой заставил Филча проглотить успокоительное зелье и, забрав у него склянку, спросил:
- Что случилось с вашей кошкой, Аргус?
- Она пропала! – закричал Филч. – Я с ног сбился, весь замок облазил, но так ее и не нашел. Да это и понятно. Разве мне под силу отыскать мисс Норрис, если ее спрятал Альбус Дамблдор? – не обращая ни малейшего внимания на буквально онемевшего от такого заявления старика, Филч продолжил покаяние: - Я никогда не сделал бы вам ничего плохого, господин директор. Но вы сами меня вынудили. Я два месяца охотился за хулиганами. Эти мерзости на стене становились все хуже. Но мне и в голову не пришло, что это директор школы так развлекается!
- Ну хватит! Аргус, о каких развлечениях вы говорите?
- Я бы и сам не поверил в это, господин директор. Да и кто поверит такому, будучи в здравом уме? Но краска профессора Вектор...
- Она использовала краску? – Снейп был неприятно удивлен этой новостью.
- Это я ей позволил, - сознался Дамблдор, - нужно же было изловить любителей наскальных рисунков. Они переходили уже все границы прилич… - старик внезапно смолк на полуслове и распахнул глаза: - Так что же получается? Выходит, на краске появилось…
- Ваше имя, господин директор! – подтвердил Филч.
В кабинете повисла тяжелая пауза.
- Теперь я, кажется, начинаю понимать странное поведение нашего школьного смотрителя, - грустно улыбаясь, почти прошептал Дамблдор. – Аргус, да как же так? Вы столько лет работаете со мной. Конечно, случаются периоды, когда я, по мнению собственных коллег, впадаю в детство, - директор покосился на Снейпа, а тот предпочел отвести свой взгляд, - но не до такой же степени. Мне жаль, мой дорогой, но произошла ошибка. Вас, похоже, разыграли.
- Если Вектор все сделала правильно, ошибки быть не может, - явно горячась, заявил Снейп.
- Но я не делал никаких записей на стене, Северус. Я могу поклясться вам в этом, Аргус, - Дамблдор даже побледнел от волнения.
- Не нужны мне сейчас ничьи клятвы, - буркнул Филч. - Альбус, если это не вы… простите меня за вчерашний завтрак и незапланированную уборку в этом кабинете. Только верните мне мисс Норрис, - Филч опять всхлипнул.
- Так мед, гречка и полчища домовиков в моем кабинете – это ваша месть? Ох, Аргус, Аргус. Ну вы только представьте картину, как я втихаря пишу про вас гадости на стене. Да как вам такое только в голову пришло?
- Но Вектор с Флитвиком сказали, что ошибки быть не может, - повторил Филч. - Видели бы вы их лица, когда появилось ваше имя, господин директор.
- Северус, а ведь кто-то нашел способ обойти уникальные способности вашего с Вектор изобретения. Мы просто обязаны с этим разобраться. Но это все потом. Теперь о пропавшей мисс Норрис. Очень жаль, Аргус, но я не имею ни малейшего понятия, куда делась ваша кошка, и уж точно не повинен в ее исчезновении.
Филч поднял голову и недоверчиво взглянул на директора.
- Так это не вы ее… того… спрятали?
- Мстительность мне никогда не была свойственна, - добродушно сознался Дамблдор. – А уж обидеть бедное животное… Нет, Аргус, на это я бы никогда не пошел.
- Господи! – простонал Филч. – Да куда же она делась? Я просто не знаю, где искать собственную кошку. Альбус, неужели она…
- Не надо ее раньше времени хоронить. Давайте сделаем так: через час в школе появятся члены Опекунского совета. Вы, Аргус, пока продолжите поиски, а я подключусь к ним, когда наши многоуважаемые гости покинут школу. Будем надеяться, что они не задержатся надолго.
- И вы поможете мне ее искать? – недоверчиво переспросил Филч. – После всего, что я натворил?
- Кто старое помянет, тому… - впрочем, вы и сами знаете, как там дальше, - хихикнул Дамблдор. – Все будет в порядке, Аргус. Ну не провалилась же она сквозь землю. Найдем.
Филч вскочил с кресла и бросился к двери. Уже у самого выхода он обернулся и посмотрел на директора:
- Сколько раз убеждался, что увлечение волшебными штучками до хорошего не доводит, а купился на эту краску, как ребенок. Я ведь от злости словно оглох и ослеп. Простите меня еще раз, Альбус.
Когда дверь за школьным смотрителем закрылась, Снеп покачал головой и осторожно заметил:
- Все это, конечно, хорошо. Но дело в том, что краска и правда действует без ошибок.
- Так ты серьезно думаешь, что это я писал не стене?
- Нет, конечно, я так не думаю. Но как объяснить такой сбой? Ума не приложу.
- Не было никакого сбоя, Северус. Сдается мне, что мы имеем дело с каким-то новым заклинанием.
Снейп даже вздрогнул от неожиданности.
- Вы думаете, Уизли?
Дамблдор кивнул:
- Почти уверен. Но ты, мой мальчик, пока в это дело не лезь. Я сам постараюсь разобраться. А сейчас у нас с тобой есть полчаса, чтобы подкрепиться и подготовиться к приему гостей. Винки! – позвал он домовика. – Что тебе заказать на завтрак, Северус?